Как бы ни сплетничали тогда мои подруги вокруг этой истории, но даже сейчас, через много лет, могу признаться: ну не было у меня никаких таких особенных шашней с прославленным космонавтом... Да, целовались! Да, крепко обнимались при расставании! Даже плакали пьяными слезами. И всего-то!
Так за что же в одно ясное летнее утро он схлопотал оплеуху от своей родной жены?
А дело было так. Приземлился очередной отряд звёздных братьев на Байконуре. И пошла-поехала их разгульная жизнь: встречи, приёмы, банкеты, речи, тосты, подарки, поездки за рубеж и по всей нашей восторженной стране.
Одному из героев, как свадебному генералу, было поручено открыть молодёжный форум в Ташкенте. Туда же освещать это событие отправили и меня - вполне ещё юную корреспондентку радиостанции "Юность". Естественно, по командировке ЦК ВЛКСМ.
Встречали нас, столичных журналистов, с помпой: на чёрных "Волгах" и с букетами роз: Поселили вместе с космонавтами в загородной резиденции, откуда только что съехал тогдашний премьер-министр Индии.
В команде нашей были одни мужики. Ну и догадаться с трёх раз нетрудно, с кем космонавту выыпало проводить время. Навстречавшись за день с передовыми хлопкоробами, рабочими, артистами и всякого рода функционерами, пошли мы с ним вечером в театр имени Хамзы. И где-то в антракте, за бокалом шампанского, бросила я свою сумочку на спинку кресла - и с концами. А там деньги, косметика и портрет позабытого на время мужа.
За поздним ужином, почувствовав моё смятение, космонавт, видимо, решил так: если не в деньгах счастье, то надо их отдать обворованной подруге. Он достал из кармана все свои наличные и тут же спрогнозировал наше с ним будущее:
— Возьми, Оля. Деньги мне сейчас не нужны. А в Москве я тебе позвоню и скажу: "Ты — моя должница". И мы встретимся.
Мы встретились. Через неделю. Он позвонил. В тот вечер в столичном Доме дружбы была назначена с ним встреча как с героем - покорителем космоса. Пригласил меня.
Я надела белую мини-юбчонку и фантастическую, только что вошедшую в моду сиреневую мохеровую кофточку со смелым декольте. Села в первый ряд в надежде, что вид сверху, со сцены, сразит космонавта наповал. Он восседал в кресле важный, чужой, весь в орденах и медалях. Но мой расчёт был верным. После фуршета мы уселись в его новенькую "Волгу" - подарок генсека - и со всей широтой русского куража загуляли.
Заезжали к каким-то балетным примам из Большого театра, затем к знаменитому скульптору, к чьей-то тётке на ночные блины, к известному поэту-алкоголику, к старому авиаконструктору, чей бар ломился от заморских бутылок.
У моего подъезда мы оказались в семь часов утра. Долго прощались, целовались, даже прослезились оттого, что всё у нас в прошлом и лучшего в жизни уже не будет... И что свет померк! И всё, что кроме нас, - ведро праха! И что вечером мы встретимся снова, и уж точно навсегда!
Но вечера не было. Был последний звонок:
- Ольга, - изрёк он сухо, опрокинутым голосом. - Я сижу дома с фингалом под глазом.
- Боже мой! Что? Я так и знала!..
Я решила, что после ночных визитов он спьяну врезался в ворота "3вёздного городка".
- Хуже! - вещал он трагикосмическим тоном. - Жена открыла мне дверь и врезала так!!!
- За что?
- А за то, что со всех моих орденов и даже с фуражки свисал твой сиреневый мохер!
Больше мы не виделись. Так, бывало, мелькнёт на телеэкране до боли знакомое лицо, но...прошлое призрачно, потому что его уже нет. А будущее - потому что оно и вовсе неясно. Должок-то я ему так и не отдала. Может, вернуть через сорок лет? Да что теперь на те деньги купишь? Даже на новую кофточку не хватит.
